О пейзажах, от которых слезятся глаза
С Джессикой Альбой мы разминулись буквально на пару дней. Стоило мне вернуться в Москву из разморенного жарой Амальфи, как страницы таблоидов облетели фотографии актрисы, бродящей по улицам древнего итальянского города в миленькой клетчатой сорочке и классической соломенной панаме. Отчего-то особенно приятно осознавать, что буквально на том же самом месте недавно стояла и ты – тоже, между прочим, в сорочке в клетку и шляпе.
Не знаю, как Джессика, а я мечтала попасть туда многие годы. Отчаянно завидовала людям, рассказывавшим истории о невыразимой красоте амальфитанского побережья, – и вот наконец увидела его своими глазами. Поводом послужило открытие отеля Monastero Santa Rosa – по такому случаю пришлось отложить все дела и срочно вылететь на проверку. Что и говорить, у журналистов, пишущих о путешествиях, порой невыносимо сложная работа!
Новой гостиницу, конечно, назвать сложно – учитывая тот факт, что она уместилась в стенах монастыря XVII века, пристроившегося на вершине скалы. Об этом историческом факте нет-нет да и напомнят сводчатые потолки или кабинка-исповедальня в торце коридора. А с террасы второго этажа открывается такой вид на синее-синее море и безоблачные небеса, что мысли о земном немедля покидают голову, уступая место самой что ни на есть райской безмятежности. Помимо этого
с балкона можно разглядеть бывшую виллу Софи Лорен, лимонные деревья в соседских садах и цвет игристого в бокалах отдыхающих, погруженных – с «посудой» в руках – в бирюзовую воду бассейна. Стоит оказаться в их рядах, как наполеоновские планы по изучению окрестностей летят в тартарары – и только мысль о фисташковом мороженом на ступеньках избы- точно-роскошного собора Святого Андрея способна выманить из сладкого отельного плена.
Здесь, в Амальфи, со мной приключилось невиданное. После прогулки по ползущим вертикально вверх тропинкам-улочкам, то и дело упирающимся в чей-то двор, сад, дверь, я вышла на набережную перевести дух. Внизу, на галечном пляже, шумно сражались с приливом дети, под хвойной тенью отдыхали отутюженные старички, рыбаки неспешно везли на мопедах свой нехитрый улов. Колокол базилики сдержанно обозначил полдень. Вдруг, несмотря на крайне приподнятое настроение, я заметила, что плачу. Добрых пять минут я совершенно искренне рыдала от неожиданно переполнившей меня красоты Амальфи и раздавала благодарности мирозданию за все подряд: за Италию в общем и в частностях, за возможность видеть мир, за хрупкую его гармонию. Не знаю, приключился ли с Альбой похожий приступ чувствительности, но уверена, что она разделила бы со мной эти душевные волнения – в высшей степени приятные.