Персона Grazia: Клаудиа Шиффер

Наша героиня стала буквальным воплощением золушки, хотя, по собственному признанию, даже не знает, в чем секрет ее успеха. Легенда мировых подиумов и мать троих детей Клаудиа Шиффер наконец-то посетила Москву.

В это очень сложно поверить, но в детстве будущая модель не считала себя привлекательной.

«Я никогда не верила родственникам, когда они говорили о моей красоте. Более того – носила одежду, скрывающую фигуру. Я была очень высокой и всегда хотела оставаться на заднем плане. Постоянно краснела, когда кто-то со мной заговаривал, поэтому пыталась казаться невидимкой».

Историю о том, как 17-летнюю Клаудию на дискотеке заприметил директор модельного агентства, кажется, знают уже все. А вот о том, на что будущая легенда фэшн-индустрии потратила первый гонорар, известно очень немногим.

«Всю сумму я отложила, чтобы исполнить мечту – купить квартиру в Париже. Что потом и сделала!»

За следующие 20 лет педантичная немка превратилась в настоящую звезду подиумов, снялась для тысяч обложек глянцевых журналов и – удивительно – не стала героиней ни одного громкого скандала.

Теперь большую часть своего времени она проводит с мужем Мэттью Воном и тремя детьми.

Впрочем, Шиффер находит свободные минуты для съемок в рекламных кампаниях Guess, а недавно побывала в российской столице на открытии нового шоу-рума марки.

«У меня сейчас то привилегированное положение, когда можно выбирать исключительно интересные проекты. Поэтому легко соблюдаю баланс между карьерой и материнством».

По словам Клаудии, секрет их счастливой семьи – в привычке выступать единым фронтом против любых проблем. Учитывая, что пара вместе уже более 11 лет, рецепт явно работает!

Чтобы идеально выглядеть, 42-летняя модель старается придерживаться принципов здорового питания и регулярно занимается йогой.

А вот отношение к эстетической хирургии у нее неоднозначное: «Пластические операции могут давать хороший результат, и здорово, что у нас есть выбор: делать или не делать. Я пока к этому не готова – боюсь инъекций и скальпелей. Но кто знает, как я буду думать через 10 или 20 лет?»