Андрей Звягинцев: «Профсоюзы убили творчество»
29 октября в прокат выходит киноальманах «Нью-Йорк, я люблю тебя». Продолжения «парижских элегий» в России ждут с особым нетерпением: одним из авторов проекта стал Андрей Звягинцев.
Почему его новеллу увидят только в нашей стране, GRAZIA спросила у самого режиссера.
Почему его новеллу увидят только в нашей стране, GRAZIA спросила у самого режиссера.
| GRAZIA: Какой вопрос вам задают чаще всего в связи с выходом фильма?
Андрей Звягинцев: Спрашивают, почему отказался от участия в фильме «Париж, я люблю тебя». А мне просто казалось, что в пять минут можно вместить разве что анекдот. Увидев картину, я изменил свое мнение. И когда тот же продюсер предложил аналогичный проект про Нью-Йорк, решил все же принять этот вызов. GRAZIA: Это было сложным решением? А.З.: Мучительным! Я вообще долго принимаю решения. В конце концов продюсер предложил приехать в Нью-Йорк, чтобы придумать историю. Хотя это не по правилам – я должен был представить готовый сценарий. GRAZIA: Как же вы его писали? А.З.: Приехали вместе с оператором в Нью-Йорк искать натуру. Несколько дней ездили по городу, но история никак не генерировалась, потому что мы были слишком увлечены самим Нью-Йорком. И тогда мы закрылись в гостинице на четыре |  |
| дня, пока не написали сценарий.
GRAZIA: Что вас связывает с Нью-Йорком? А.З.: До съёмок только мечта увидеть этот город и лирика Иосифа Бродского, которую мы выбрали для фильма. Кстати, эпизод в новелле, который происходит у дома Бродского, основан на реальных событиях. Актриса, сыгравшая туристку, спросила у меня: «Это действительно дом Бродского?» «Да». «А кто такой Бродский?» – уточнила она... GRAZIA: Пришлось привыкать к специфике американского кинопроизводства? А.З.: Да, я столкнулся с ситуациями, казавшимися раньше невозможными. Например, на площадке кроме меня был только один русскоговорящий человек – переводчик. И я несколько раз просил ее поправить лежащую на скамейке книгу для кадра. После чего к ней подошел реквизитор и в жесткой форме сказал: «Еще раз дотронетесь до реквизита, я его заберу!» То есть я должен был передавать просьбы через переводчика. Там все четко регламентировано, каждый знает только свой цех. Это непривычно. У нас люди из любви к кино делают порой вещи, которые не входят в круг их прямых обязанностей. Профсоюзы убили творчество. GRAZIA: В альманахе многие герои возвращаются на экран несколько раз. Почему? А.З.: Это была идея продюсера. Вообще, ни один из режиссеров не знал других сюжетов. И как-то выяснилось, что сквозной историей всего проекта будет девушка, снимающая на видеокамеру, и я очень расстроился. Ведь главный герой моей новеллы – мальчик с видеокамерой. И слава богу, что моя история в итоге не вошла в фильм. GRAZIA: Это главная причина? А.З.: Есть официальная версия, озвученная продюсером проекта: по оценке фокус-группы, в новелле Скарлетт Йоханссон (актриса выступила в качестве одного из режиссеров проекта. – Примеч. Grazia) и в моей действие развивается медленно, все достаточно статично, а в остальных историях – сплошная динамика. Мы мирно разошлись с продюсером. Он очень извинялся. Но у меня есть собственная догадка. Я чувствую, что моя новелла просто другой породы и органическим образом выпала из общего ряда. Думаю, одной из причин мог стать иной операторский стиль. GRAZIA: Какой вопрос вам ни в коем случае нельзя задавать? А.З.: Никогда не отвечаю на вопрос: «Про что фильм?» Смыслы лежат внутри. Тому, кто их видит, не нужны объяснения, а другим не помогут мои слова. GRAZIA: Вам самому нравится, какой получилась ваша новелла «Апокриф»? А.З.: Я приношу свои извинения за качество изображения и звука в русской версии. Надеюсь, это поправят. Пять дней занимался звуком в Нью-Йорке. Там совершенно другая интонация. GRAZIA: Актеров вы сами подбирали? А.З.: Это делал американский директор по кастингу. У них институт звезд развит невероятно. Я искал неизвестные лица. Например, требовался мужчина 37-42 лет, а мне предлагают Майкла Дугласа и далее по списку. Но главный герой, мальчик, нигде раньше не снимался. Я выбрал его по портрету и видеопробам. И понял: не обязательно знать язык, чтобы понять – то делает актер или нет. Сами слова мало значат. Важно поймать интонацию, модуляции голоса. Тогда видно, говорит ли человек правду. GRAZIA: Лучшие, на ваш взгляд, истории в «Нью-Йорк, я люблю тебя»? А.З.: Новелла Скарлетт очень гармонично сделана. Это отсыл к парижской истории про американку с хот-догом — о человеке, который, наконец, в суете жизни нашел место, где он свободен. Мне очень понравилось. И еще отмечу интересные линии в историях с Орландо Блумом и в финальной – про двух стариков. Но в общем не получилось какой-то связующей нити. Признаться, такое кино меня не увлекает и не занимает. Смешит, не более. Посмеяться можно и глядя в зеркало или посмотрев на друга в «скайпе». GRAZIA: Над чем вы работаете сейчас? А.З.: Я выступил соавтором сценария к проекту с рабочим названием «Елена» вместе с Олегом Негиным. С ним мы встречались на «Изгнании». GRAZIA: Что для вас идеальный фильм? А.З.: Говорят, лучший фильм — это замысел минус потери. А я бы добавил: плюс приобретения в пути. Интервью: Анна Сиротина | |