Лиза Арзамасова: «Чудеса бывают только с теми, кто в них верит!»

GRAZIA: Вам всего 15 лет... Наверное, в том возрасте, когда все дети идут в школу, вы отправились в театр?
ЛИЗА АРЗАМАСОВА: Вы правы, мне исполнилось семь, когда я получилаглавную роль в мюзикле «Энни». Потом была опера-балет «Анастасия», а после стала выходить насцену МХТ – в спектакле Кирилла Серебренникова «Человек-подушка».
GRAZIA: Вы считаете себя «везунчиком»?
Л.А.: Не совсем так. Мой девиз: «Чудеса случаются только с теми, кто в них верит!» В четыре года я уже хотела играть в театре и сниматься в кино, хоть и не понимала, что и как. Принципиально росла реалисткой, уверенной на сто процентов: в жизни всегда есть место для нарушения общепринятых норм. Мне кажется, именно поэтому со мной постоянно случаются удивительные истории. К примеру, я познакомилась с Владимиром Владимировичем Мирзоевым после того, как художник по костюмам его проекта увидела меня в каком-то фильме и ей показалось, будто я похожа на принцессу Ивонну – это ж диво дивное! А то, что мне дали возможность сыграть Джульетту (в Театре им. Станиславского. – Примеч. Grazia), – ну не волшебство ли? И точно знаю, что без участия мамы в моей судьбе ничего бы не получилось. Так что все – не просто везение. GRAZIA: Расскажите о вашей новой театральной работе.
Л.А.: Постановщик спектакля Владимир Мирзоев поговорил со мной и пригласил на репетиции. Сначала я не знала, как подступить к этой роли. Может, Ивонна не просто ходит по дворцу и странно смотрит на людей? А вдруг она летает? В день первого показа я очень переживала и спрашивала у каждого встречного, все ли со мной нормально. Мне отвечали: «Конечно же, нет, ты что делаешь, не переживай!» Но это меня мало успокаивало.
GRAZIA: Легко нашли общий язык с актерами академического театра?
Л.А.: Всегда переживаю, когда прихожу в новый коллектив. Но вахтанговцы оказались очень человечными. Ребята постоянно подходили и ободряли меня: «Лизон, давай держись!» Вот сейчас я шла из театра, так они мне махали из окна гримерки. Я играю роль в составе с Машей Бердинских. Она такая прекрасная и необычная актриса. Мы чередовались на репетициях, всегда советовались друг с другом и даже подружились.
GRAZIA: Что вам ближе: театр или кино?
Л.А.: Это абсолютно разные вещи, даже сравнить сложно. Театр – процесс в настоящем времени, то, что может произойти только здесь и сейчас. И никогда больше в таком виде не повторится. У тебя нет нескольких попыток, нет дублей, остановить спектакль на середине и начать сначала невозможно. В кино всегда есть шанс на исправление ошибки. И, конечно, здорово, когда спустя годы видишь, каким был, вспоминаешь, что происходило между сценами, как вы сидели и пили чай с сушками в фургончике в лесу. Нет... Я не могу для себя выбрать. Это то же самое, что сказать: оставьте мне еду или воду. Для жизни ведь необходимо и одно, и другое.
GRAZIA: Как вы относитесь к моде?
Л.А.: Это непростое понятие. Например, я обожаю разглядывать людей на улице – кто как нарядился. Мне кажется, модным может считаться тот, кто чувствует себя в одежде комфортно и уютно, и она ему идет. Вот сегодня мы вместе с мамой, не сговариваясь, обратили внимание на девушку, которая показалась нам очень стильной. И непонятно, с чем это связано. Вроде на ней ничего особенного и не было, но такая ухоженная и ладная, что глаз просто отдыхал, и мы, не стесняясь, на нее смотрели. Наверное, тут действует какое-то обаяние личности. Особенно, когда человек сам понимает, что хорошо выглядит, но без всякого вызова и выпендрежа.
GRAZIA: В шоу «Лед и пламень» вы и сами смотрелись настоящей королевой!
Л.А.: Как любой девочке, мне всегда хотелось сыграть принцессу. Не только на льду, но и в спектакле «Ромео и Джульетта» я полностью реализовала мечту носить красивые платья, расправив плечи. Хотя поначалу, когда Илья Авербух только пригласил меня в шоу, я думала, это какая-то шутка. И потому старалась вести себя как можно сдержаннее, все время ожидая розыгрыша или подвоха. Вдруг вокруг полно скрытых камер!
GRAZIA: Вы сами выбирали себе партнера?
Л.А.: Нет, пары компоновал Илья, чтобы люди подходили не только внешне, но и по каким-то внутренним параметрам. Мне кажется, получилось идеально. Перед первой встречей с моим партнером по танцам на льду Максом Стависким я жутко волновалась. Надела брючный костюм, каблуки, накрасила губы – старалась казаться модной и взрослой. Наверное, это выглядело нелепо. Может быть, Макс не признается, но тогда он был от меня в шоке. Зато какое счастье, что я катаюсь именно с ним, потому что мы очень похожи. Он прекрасный, талантливый, необыкновенный... Сейчас начинаются гастроли шоу по стране, и я жду не дождусь этого момента.
GRAZIA: Любите путешествовать?
Л.А.: Обожаю до безумия. Мы с мамой уже много лет хотим повесить дома большую карту и красненькими флажками отмечать города, где успели побывать. А потом смотреть и вспоминать: в этом круглые сутки шел дождь, а в этом потеряли чемодан, здесь не спали всю ночь, потому что в отеле выключили отопление, – и так до бесконечности. GRAZIA: В будущем вы видите себя исключительно на сцене или съемочной площадке? Другого пути для вас не существует?
Л.А.: Я боюсь проснуться однажды утром и почувствовать, что больше ни капельки не хочу быть актрисой. Но пока мне страшно нравятся репетиции, дубли, тренировки. До сих пор все складывалось в мою пользу. Как будет дальше – не знает ни один человек. Ни я, ни мама, никто другой. Многие мои друзья уже учатся в театральных институтах – и я планирую последовать за ними. Знаю, что может понадобиться не один год, не все поступают с первого раза. Но надеюсь, куда-нибудь и меня возьмут.
GRAZIA: А что думает об этом ваша мама?
Л.А.: Говорит – на свете есть и другие профессии... Если бы мне гарантировали, что я проживу двести лет, я бы составила список дел, которыми стоит заниматься – и обязательно все успела. Закончив театральный, начала бы рисовать, потом выучилась на режиссера, затем в совершенстве освоила фигурное катание, да много еще чего... Но пока на повестке дня – актерское мастерство.
GRAZIA: У вас есть кумиры?
Л.А.: Я влюблена в Лайзу Миннелли просто до посинения глаз – такое у меня выражение. Сейчас многие пытаются копировать каких-то звезд, а она совершенно ни на кого не похожа. Крайняя, запредельная индивидуальность – это и мой идеал.
GRAZIA: Что у вас получается лучше всего?
Л.А.: Мама говорит, что я пеку самые вкусные блинчики на свете.
GRAZIA: Чего вы боитесь?
Л.А.: Недавно записала в дневнике парадоксальную мысль: самое страшное – испытывать страх. О таком даже думать нельзя. Можно опасаться, остерегаться, знать, что это способно тебе навредить, – и обходить стороной. Но пускать в сердце страх – последнее дело. Я боюсь бояться, как бы странно это ни звучало.
GRAZIA: Какой вопрос вам задают чаще других?
Л.А.: Ой, это очень смешно. Спрашивают про загубленное детство! Считают, что я упустила столько важного, пока рабо-тала в театре и кино. Можно подумать, лучшее из возможного – это бегать по улице и гонять мячик. Да, мне выпало индивидуальное детство, и мне в нем было хорошо.