Марион Котийяр: «Больше всего я хочу стать бабушкой!»
GRAZIA: Марион, в фильме вы играете польскую девушку, оказавшуюся в Нью-Йорке 20-х годов прошлого века. Непросто было готовиться к съемкам?
МАРИОН КОТИЙЯР: Еще бы! По-моему, Джеймс (Грей, режиссер и автор сценария. – Примеч. Grazia) понял, что написал почти всю мою роль на польском языке, только когда мы оказались на площадке! (Смеется.) Можете себе представить, что я почувствовала, когда получила текст! Передо мной оказались 20 страниц на польском языке, а я знала всего пару слов! Нужно было не просто выучить предложения, но и говорить без акцента... Причем на «образовательный процесс» отводился всего-навсего месяц!
GRAZIA: Как же вы справились?
М.К.: Меня настолько вдохновила эта история, что я и не на такое была готова! Хотелось как можно глубже проникнуть в образ героини, что оказалось бы невозможно без знания языка. Ну и конечно, в этом заслуга моих отличных учителей. Помогали и польские коллеги по площадке, например актриса, сыгравшая мою тетю.
GRAZIA: Расскажите о вашей героине.
М.К.: Ева – неглупая девушка, медсестра, на долю которой выпало много трудностей, но в результате они сделали ее сильнее. В начале фильма она отправляется вместе с сестрой в Аме- рику на поиски лучшей жизни. Однако обстоятельства складываются так, что они разлучаются и моя героиня попадает в зависимость от персонажа Хоакина Феникса – не только физическую, но и эмоциональную: для Евы он одновременно и хозяин, и раб.
GRAZIA: Кстати, как вам работалось с Фениксом? У него, мягко говоря, неоднозначная репутация...
М.К.: Многие считают, что Хоакин нелюдимый и странный, а по-моему, он невероятно добрый и милый. Практически после каждого дубля подходил ко мне и просил прощения за то, как ужасно его герой со мной обращается!
GRAZIA: А с Джеймсом Греем вы тоже легко нашли общий язык?
М.К.: Ну, если забыть о моих проблемах с польским, то да! (Смеется.) На самом деле я давно мечтала сыграть в его фильме: пересмотрела все и в каждый влюблялась. Особенно мне нравятся «Хозяева ночи» – настоящий шедевр! У Джеймса есть все качества, которые я ценю в режиссерах: он умеет рассказать историю и вкладывает в работу всю душу и опыт. Кстати, некоторые эпизоды в фильме взяты из жизни: например, момент, когда Ева принимает спагетти за червей, или сцена, где она не знает, как есть банан, – все это произошло с бабушкой нашего режиссера. Ах да, совсем забыла главное: он снимает женщин так, как никто другой. Я еще никогда не была на экране настолько красивой! (Смеется.)
GRAZIA: И как же вам удалось попасть к нему в фильм?
М.К.: Джеймс дружит с Гийомом (французский актер Гийом Кане, с которым актриса встречается с 2007 года. – Примеч. Grazia), так что до этого я часто видела его в ресторанах во время долгих споров о судьбах кино. Проситься к нему в фильм было как-то неудобно, поэтому я молчала на эту тему. Но в итоге все-таки дождалась приглашения!
GRAZIA: А с кем еще из режиссеров вы мечтаете поработать?
М.К.: С Фрэнсисом Фордом Копполой, Мартином Скорсезе, Тимом Бертоном – и, конечно, со Стивеном Спилбергом.
GRAZIA: Можете сказать, что у вас было счастливое детство?
М.К.: Я была очень робким и застенчивым ребенком. В школе никто не обращал на меня внимания, и я чувствовала себя гадким утенком. Мне казалось, что все вокруг такие интересные, умные, веселые – а я какая-то невидимка.
GRAZIA: И как вы «вышли из тени»?
М.К.: Мои родители (актеры Нисима Тейо и Жан-Клод Котийяр. – Примеч. Grazia) пробудили во мне страсть к творчеству. Я видела, как они счастливы, как сильно любят свою работу, и хотела испытать те же чувства. Так что я довольно рано решила связать жизнь с искусством.
GRAZIA: Значит, за то, что на сегодня вы – одна из самых известных французский актрис и обладательница «Оскара», нужно благодарить ваших родителей?
М.К.: В каком-то смысле да. Когда я была подростком, мне говорили: «Будь собой!» – а я никак не могла понять, как это. Я ощущала, что во мне живет много разных персонажей, и хотела почувствовать связь с каждым из них. Этим и интересна актерская профессия – она дает возможность побыть другим человеком. Звучит как парадокс, но это правда: я обнаружила, что могу по-настоящему раскрыться и в полной мере стать собой, только когда играю роль.
GRAZIA: Вы чувствуете, что со временем ваш характер меняется?
М.К.: Я и сейчас достаточно замкнутый человек. Но чем дольше я живу, тем сильнее наслаждаюсь каждым днем!
GRAZIA: Вас этому научила профессия?
М.К.: Да. И еще семья. Когда родился мой сын Марсель, я впервые почувствовала, что могу быть счастлива не только в процессе работы, но и в обычной жизни.
GRAZIA: И чем же вы наслаждаетесь вне съемочной площадки?
М.К.: О, в мире столько прекрасного! Например, я обожаю вкусно поесть. На первые заработанные 500 франков купила белых трюфелей, принесла домой, смешала с авокадо и моцареллой и страшно гордилась собой! А еще я не представляю жизни без музыки. Когда я была маленькой, мама мне все время пела – а теперь я пою сыну. Вообще, я настоящий человек-оркестр: играю на бас-гитаре, клавишных и тамбурине!
GRAZIA: А можете представить себе жизнь без съемок?
М.К.: Как ни удивительно, могу. Когда мне было 27 лет, я чуть не ушла из кино: казалось, меня не воспринимают всерьез как актрису. И я сказала своему агенту, что лучше все брошу и буду работать на «Гринпис», чем сыграю очередную милую подружку главного героя. К счастью, он убедил меня сходить на еще один кастинг – так я получила роль в «Крупной рыбе» Тима Бертона. После этого моя карьера пошла вверх.
GRAZIA: Но вы все равно сотрудничаете с «Гринписом»...
М.К.: Желание заботиться о природе у меня от родителей. Они всегда говорили, что самое важное – относиться с уважением не только к окружающим тебя людям, но и к планете, на которой ты живешь.
GRAZIA: О чем вы мечтаете?
М.К.: Стать бабушкой – причем чем раньше, тем лучше!
GRAZIA: Старости вы не боитесь, а как относитесь к различным омолаживающим методикам?
М.К.: Я не против нововведений, но только не тогда, когда женщины начинают выглядеть как копии друг друга.
ФОТО: CORBIS/ALL OVER PRESS; REX/FOTODOM; SPLASH/ALL OVER PRESS; АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ