Мария Смольникова: «Если актрисе ничего не стоит обнажиться, у нее что-то не в порядке с душой»

GRAZIA: Именно это произошло с вашим персонажем?
М.С.: Да, Инна – маленькое существо, которое до поры до времени не знакомо с грубостью и жестокостью мира. Она верит в семью, папу, добро... И когда выясняется, что все вокруг пронизано отборнейшим злом, девочка устраивает Богу экзамен по полной программе.

GRAZIA: Можете еще немного приоткрыть завесу тайны над сюжетом?
М.С.: Его очень тяжело рассказывать... Инну воспитывает только отец – мама давно умерла. И естественно, девочка растет замкнутой, колючей, однако она буквально расцветает, когда в школе появляется Маша, ее первая настоящая подруга. Когда этот лучик света гаснет, гибнет при странных обстоятельствах, моя героиня винит себя в смерти близкого человека – и в этом есть доля правды. Когда же в истории появляется Илья, сын священника, герои начинают задавать уже другие вопросы – к Богу, размышлять о вере.

GRAZIA: Расскажите, с чего начался ваш творческий путь? Слышала, поначалу он оказался не гладким...
М.С.: Да, я поступила в институт лишь с третьего раза. После второй попытки считала, что пора завязывать с актерством. Но однажды приехала в гости к друзьям в Нижний Новгород, и они предложили мне остаться и поработать с ними в театре. Так и получилось, что я без всякого профессионального образования выходила на сцену местного ТЮЗа, играла Джульетту и даже думала поначалу, что и без диплома все будет хорошо. Но в конце сезона поняла: театральному искусству надо учиться всерьез. И поехала поступать еще раз. Меня приняли на экспериментальный курс в РАТИ, где учились не только режиссеры и актеры, но и художники-сценографы. Теперь мне кажется, что все сложилось верно.

GRAZIA: Это точно! После спектакля «Горки-10» Дмитрия Крымова вас назвали феноменом театральной Москвы!
М.С.: В том проекте было много мистических совпадений. В ночь перед объявлением исполнителей ролей мне приснилось, что в гости пришел Ленин. И уже на утро я узнаю, что буду в спектакле именно Владимиром Ильичем – такую вот неожиданную концепцию выбрал режиссер. Я не боюсь экспериментов, поэтому и люблю работать с Дмитрием Анатольевичем. Он не эксплуатирует то, что я уже умею, а предлагает идти за собой, двигаться дальше.

GRAZIA: Таким и должен быть настоящий мужчина?
М.С.: Естественно! Вообще, я предпочитаю людей старых устоев. Благородных, честных, трудолюбивых, со стержнем. И мне, на счастье, попадаются такие. Мой молодой человек Евгений Матвеев тоже актер, работает в «Современнике». Он – то что надо, только пока, к сожалению, не получает в театре больших ролей. Но я верю, что это лишь вопрос времени и все будет отлично.

GRAZIA: Есть ли какие-то вещи, которые вы никогда не стали бы делать на сцене или перед камерой?
М.С.: Я бы не хотела раздеваться. Конечно, очень многое зависит от режиссера, от художественной сверхзадачи... Но стыд – это нечто божественное, данное нам свыше. Если актрисе ничего не стоит обнажиться, значит что-то не в порядке с ее душой. Мне не хотелось бы терять природную застенчивость и скатываться в безнравственность только ради режиссерской прихоти.

GRAZIA: Вам знакомо чувство зависти?
М.С.: Да, я его испытываю в определенные моменты. Вообще, стоит признать, что все мои проблемы связаны с сомнениями в себе. Я бы хотела научиться быть спокойнее и верить, что именно я получу то, что мне предназначено, и никто другой. Однако пока не очень выходит.

GRAZIA: Значит, вы верите, что корень всех ваших бед – в слабости?
М.С.: Несомненно. Иногда я начинаю думать, что у кого-то просто дар от Бога, а вот у меня все забрали, украли в определенный момент. Знаю, что плохие мысли, но ничего не могу с ними поделать. Особенно когда смотрю на актеров, органичных, как собаки. Вот, к примеру, Чулпан Хаматова: в нее изначально многое заложено – бери и зачерпывай. А мне надо изнурительно трудиться, раздирать себя – и только тогда, вероятно, результат будет достойным. Так и страдаю от мыслей, что я не гений. Знаю, терпение и труд предоставляют колоссальную возможность многого добиться. Но есть еще такие тонкие вещи, на которые без одаренности свыше и посягать бессмысленно. А мне хочется дерзнуть и схватить Бога за бороду!

Интервью: Анна Сиротина