О преимуществах жанра ню

Алекс Дубас о подсмотренных моментах, сценках из жизни, подслушанных разговорах.

Мой блог имеет подзаголовок: «Несделанные фотографии». Такие подсмотренные моменты, сценки из жизни, подслушанные разговоры. Мгновения, которые очень хотелось бы запечатлеть, но не было такой возможности: нет под рукой телефона или просто неловко фотографировать.

Иногда получается даже лучше, чем сиюсекундный снимок. Ведь большинство фотографий нам приходится пояснять: «Нет, это не просто девушка на велосипеде в осеннем Париже. На самом деле она – продавщица в бакалее, что рядом с моим отелем. Каждое утро я брал у нее два круассана, она улыбалась, такая Амели, но вот однажды...» Не зря кинематографисты считают, что кино берет свои истоки отнюдь не в театре. Оно – прямой потомок именно фотографии, которая, по сути, является супермикрофильмом. Одиноким, застывшим, самодостаточным кадром из большой киноленты. И если удачно пойманные фотографом моменты – это документальное кино, то постановочная фотография, безусловно, художественное.

Я придумал один такой снимок. Постановочный. Панорамный. Сейчас я вам его покажу.

Итак. Мы видим огромную студию с большими готическими окнами. Это учебная мастерская, скажем, аудитория в Академии художеств. В ней должно быть много дневного света. И куча мелких деталей: скульптуры, классная доска, видеопроектор, какие-то картины, развешанные по стенам...

Сейчас идет занятие по рисованию с натуры. Мы видим девять художников перед мольбертами. Они разного возраста. Здесь и опытные мастера: мужчина с бородой, сутулая женщина средних лет с сигаретой в зубах. Также рисуют молодые люди. Разные типажи. Кто-то стоит перед мольбертом, кто-то работает сидя. Кто-то вообще на время отвлекся и задумчиво смотрит в окно, может быть, ища там вдохновение. За окном середина осени: остатки оранжевого на дереве, холодное, голубое (переходящее в серое) небо.

Но вернемся в аудиторию. Пред художниками на возвышении, представляющем из себя куб, стоит натурщица. Миловидная девушка в платье в горошек. Платье – черное, горошек – белый, белый же воротничок. Такие платья мы встречали в фильмах 60-х годов прошлого века.

Девушка приняла неестественную позу. Одна рука упирается в бок, другой она как бы прикрывает глаза от солнца.

Лишь один нюанс не позволяет нам равнодушно отойти от этой в общем-то вполне себе архетипичной фотографии. Все художники на этом снимке – голые.

А дальше начинается сотворчество. Ведь произведению искусства недостаточно вызвать эмоцию у зрителя или слушателя. Настоящее – оно провоцирует на разговор, дискуссию. На поиски смыслов. Рождает ассоциации, вопросы.

Что означает это высказывание? Почему художники обнажены? Это перформанс? Попытка поставить себя на место модели? А одет ли фотограф, тоже, по сути, художник, наблюдающий за другими?

Натурщица во время художественной сессии всегда в центре внимания, при этом оставаясь безликим объектом, еще одним инструментом мастера. Но здесь она из второстепенного персонажа превращается в смыслообразующего. Какие чувства и эмоции испытывает она?

Придумав эту фотографию, я решил пригласить поучаствовать в съемке настоящих, действующих художников. Мне показалось, что им будет любопытно испытать новое для себя состояние. Для этого, конечно, требуется определенная смелость, но художники всегда были на передовой.

Но я отказался от этой идеи. Подразумевались конфликты. Многие входят в арт-группы, часто конкурирующие между собой. Это не позволит им находиться на одной творческой территории. Более того, каждый художник осознает себя гением, а гении не могут творить рядом. Брать на роль художников моделей тоже показалось в итоге сомнительным.

И я решил не делать этот снимок вообще. А описать его. Потому что литература – единственный вид искусства без посредников.

Только текст и читатель. И читающий сам, без подсказок, представит себе, как выглядят эти голые люди перед мольбертами. Кто-то похож на Сальвадора Дали? Отлично. Кто-то «увидел» своего приятеля, который рисует без амбиций, «для души», выезжая на пленэры? Замечательно! Более того, читатель сам представит, домыслит, что же на самом деле происходит в этой аудитории. Теперь именно он выступает в роли художника. Творца.

Так одна конкретная несделанная фотография превращается в тысячи разных. Их мысленно сделают те, кто прочел этот текст до финальной точки.